Освобождение Брянщины «от польского ига»: историк призвал все переосмыслить

России и Белоруссии нужно переосмыслить историю, отказавшись следовать западной пропаганде, заявил на конференции в Минске заместитель директора Института стран СНГ Игорь Шишкин. По его словам, нельзя называть освободительную борьбу частей единого русского народа за воссоединение и освобождение от польского ига «разделами Польши».

− Нам очень важно не только признать, что эти события имеют ключевое значение для сегодняшнего дня, и что мы должны ими гордиться, но и избавиться от западной точки зрения. С XIX века во всех учебниках истории записано про разделы Польши. Первый раздел Польши, второй раздел, третий раздел. И сейчас школьника спроси – он знает про разделы Польши. Но он ничего не знает про этапы национально-освободительной борьбы народа Белоруссии, Малороссии, Украины против польского ига, и борьбы России за освобождение этих земель от иноземного захватчика. Нам нужно наконец развести эти процессы: национально-освободительный процесс воссоединения от «разделов Речи Посполитой».

Историк напомнил, что Екатерина Великая, направляя князя Репнина послом в Варшаву, поставила задачу не отторжения польских земель. Посол должен был добиться таких же прав православного населения, какие были у католиков. Однако «польские паны устроили пугачевщину за право продолжать угнетать православных христиан», после этого произошел тот самый «первый раздел».

Для Брянщины тема, поднятая Шишкиным, тоже имеет серьезное значение. Брянская земля полтора века находилась в составе Литовского княжества − с 1356 по 1500 годы. Христианство в Литве в то время не преследовалось, что облегчало участь народа. Однако далеко не все было безоблачно. О противостоянии Литвы и Москвы русский историк Е. Ф. Шмурло написал:

«С появлением Литвы в борьбу за княжеские столы внесены были новые мотивы. Раньше за политический центр боролись члены одной обширной семьи, все родня между собою, и потому, кто бы ни одолел, русское дело, как таковое, урону от этого не несло: спор сводился к простому первенству той или иной личности. Теперь же в русскую жизнь вошел инородческий элемент, особенно усилившийся, когда сама Литва вступила в политический союз с Польшею: в юго-западные русские области влилась польская культура, выросшая на началах совершенно несходных с русскими: католическая по вере, аристократическая по общественному строю, она являлась противоречием культуре русской, православной и демократической. Это противоречие почувствуется особенно сильно в последующий период, но уже и теперь спор Москвы с Вильною вышел за пределы домашней распри и готов принять характер национального раздора, каковым он уже, безусловно, станет в XVI и XVII вв.

Раньше русские земли являлись неотъемлемыми частями одного целого, которое, даже будучи делимо, никогда не теряло своей цельности, — теперь Русская земля раскололась на две половины, и у каждой из них вырабатывается свой особый круг интересов.»

В начале XVII века Брянский край входит в состав Северской земли. Тогда же с Украины, находившейся под властью Польши, из-за обострения этнических, а также религиозных противоречий начался поток переселенцев. Большинство мигрантов оседало в окрестностях Севска. От хорошей жизни не бегут, вот и бежали от «цивилизованной» Европы.

Шишкин абсолютно прав, говоря о том, что нужно переосмыслить события, вышвырнув из истории клише, навязанные России польскими, французскими, английскими или немецкими русофобами, число которых множится.

Максим Казаков