Наверх

6 июня 2015, Суббота, 04:47

Брянский историк Дмитрий Суржик: За что прощать и кого?

Брянский историк Дмитрий Суржик: За что прощать и кого?

Сегодня, когда мы со всех сторон окружены информацией, для каждого важно не только внимательно, но и критически читать, задавать вопросы к источнику информации. Мы попробуем провести такой анализ на основании нескольких автобиографических источников, относящихся к одному автору. Это стилизованные под роман воспоминания Бориса Николаевича Ширяева: «Неугасимая лампада» и «Ди Пи в Италии».

Посмотрите на их автора. Как вы думаете, что хотел изобразить художник в портрете Б.Н. Ширяева (фото 1), а на обложке книги (фото 2)? Тяжелый жизненный путь, прошедший через советские исправительно-трудовые лагеря. 

Да, эти книги необычны. Они посвящены разным моментам из жизни автора, его разговорам с обычными людьми, в которых проявились все черты народной психологии. Последствия Первой мировой и гражданской войн, голод и гибель близких, политические процессы — все это нашло отражение в исполненных без искусственного психологизма, написанных понятным каждому строках Б.Н. Ширяева. Вот одна из них:

Дело обстоит так, — обратился к рабочим Френкель, — в 24 часа мы должны построить здесь баню. Не выполним задания — уйдем на Секирку. И вы, и я, и они — указал на стариков. — Горячую пищу — мясную — принесут сюда. Будет по стакану спирта. Начинаем.

 

Молодежь смотрела на стариков. Старики смотрели на молодежь. И те, и другие были людьми. Молодежь поняла не столько умом, сколько сердцем, что от нее и только от нее зависит в данный момент жизнь стариков. <…>

 

Вероятно, в давно минувшие времена Святой Руси также дружно, с таким же напряжением всех сил строились по обету церкви — однодневки. В мятежных кронштадтцах, последних матросах Русского Императорского флота, еще жили пронесенные ими в сердцах сквозь кровавый туман безвременья традиции Севастополя и Порт-Артура. Ими еще пелась тогда песня о героической смерти «Варяга»[1]. <…>

 

Старики помогали, чем могли, но могли они мало. Френкель умышленно выбрал самых убогих, самых старых епископов и генералов. <…> Свои обещания он сдержал: были и густые мясные щи, и хлеб без веса, и спирт… <…> Работа была выполнена за два с половиной часа до срока. В лазарет унесли только двух замерзших ночью стариков-священников.

 

Этот день был началом новой эры в жизни Соловецкой каторги. Она вступила в систему социалистического строительства, раскинутой на территории одной шестой мира.

 

(Ширяев Б.Н. Неугасимая лампада. М.: Товарищество русских художников, 1991. С. 150–151).

После такого проникновенного описания невольно возникают вопросы: кто же такой Борис Ширяев, почему он оказался в Соловецком лагере? Вот что говорится о его биографии в предисловии издательства к книге:

От издательства:

Борис Николаевич Ширяев родился в Москве в 1889 году. По окончании Московского университета он посвятил себя педагогической деятельности, вскоре прерванной октябрьской революцией. Два раза Ширяев был приговорен к смертной казни: в 1918 году за попытку перехода границы; тогда ему удалось бежать за несколько часов до исполнения приговора, во второй раз он был приговорен к смертной казни в Москве в 1922 году, но смертная казнь была заменена ему десятью годами концлагеря на Соловках, позже срок заключения был сокращен. По отбытии наказания Ширяев был отправлен в ссылку в Среднюю Азию, в 1930 году он очутился в Ставрополе и до начала советско-германской войны жил в разных городах Северного Кавказа; урывками ему удавалось возвращаться к преподавательской деятельности и читать лекции в провинциальных высших учебных заведениях. Вскоре после оккупации Северного Кавказа немцами Ширяев оказался в лагере в Германии, а в начале 1945 года судьба забросила его в Италию, где он живет и сейчас.

 

О годах, проведенных им в итальянском дипийском лагере[2] в Капуе, Ширяев написал книгу «Ди Пи в Италии», вышедшую по-русски в Буэнос-Айресе в 1952 году».

 

(Ширяев Б.Н. Неугасимая лампада. М.: Товарищество русских художников, 1991. С. 5).

Обратите внимание, на следующие моменты в этой биографической справке:

1. в ней ни слова не говорится о мотивах, по которым советская власть постоянно преследовала Бориса Николаевича Ширяева. Также ни слова не сказано о том, почему уже один раз приговоренный к смерти и чудом ее избежавший Ширяев всё-таки жил в столице Советской России — Москве, где его арестовали и приговорили к расстрелу во второй раз. Таким образом, ее претензии к человеку выглядят бессмысленными и садистскими, а сам Ширяев предстает невольной жертвой этой озлобленной на него власти;

2. почему авторы называют Соловецкий лагерь концлагерем? Зачем понадобилось переносить этот термин гитлеровской политики геноцида на советское «изобретение»? Невозможно поверить, что авторы не знали, чем отличаются советские исправительно-трудовые лагеря от гитлеровских концлагерей. Если целью первых было строительство каких-либо масштабных проектов (например, Беломоро-Балтийского канала), то целью нацистов было массовое уничтожение целых народов. Зачем же авторы пошли на такой подлог? Вероятно, для того, чтобы у читателя возник и распространился на Соловки образ и эмоции, созданные в отношении гитлеровских преступлений;

3. непонятна длительность пребывания Ширяева на Соловках: в 1922 г. он был осужден (ни обвинения, ни приговора не названо), затем освобожден, «был отправлен в ссылку» (точнее — на поселение) в Среднюю Азию, а уже «в 1930 году он очутился в Ставрополе». Для справки: Соловецкий лагерь особого назначения был создан 14 марта 1923 г.;

4. как подозрительная и уже дважды едва не расстрелявшая Ширяева Советская власть позволила ему вернуться «к преподавательской деятельности и читать лекции в провинциальных высших учебных заведениях»?

5. авторы биографической справки оперируют термином «советско-германская война» вместо Великой Отечественной войны? Почему даже не Вторая мировая? Зачем понадобилось переименовывать и вырывать из общемирового контекста эту войну? Разве для них не было массового народного подвига на фронте и в тылу? Разве на советско-германском фронте Второй мировой не было воинских контингентов из других европейских стран? Или Великобритания, США и другие страны не помогали своему советскому союзнику? Разве не в годы Второй мировой войны Красная армия разгромила 70% войск гитлеровской Германии и ее сателлитов?

6. непонятно, как Ширяев встретил начало Великой Отечественной войны, проявлял ли желание бороться с захватчиками (будь то в армии или частях ополчения). Что означает фраза «вскоре после оккупации немцами Северного Кавказа Ширяев оказался в лагере в Германии»? В каком лагере он оказался? Зачем понадобилось везти его в Германию: неужели не было более близкого концлагеря? Или его не арестовали?

7. почему Ширяев встретил окончание войны и остался после нее в Италии? Разве у него, так переживающего за судьбы Родины (если верить строкам его произведений), не было желания вернуться домой?

8. почему его книга «Ди Пи в Италии» вышла в столице Аргентины, когда автор жил в Италии?

К чему эти стыдливые умолчания и новояз? Что скрывают авторы этого предисловия? — В той же книге есть еще одно биографическое предисловие о Б.Н. Ширяеве:

Борис Николаевич Ширяев

 

Бориса Николаевича Ширяева нельзя упрекнуть в сентиментальности. Кто читал другие его книги, в частности «Ди Пи в Италии», знает, сколько сарказма, насмешки, горечи и многих других, не совсем приятных для людей черт он мог проявлять при описании событий и людских поступков и действий. Но ничего подобного нет в «Неугасимой лампаде»ни по отношению к мучителям, ни к мученикам, своим солагерникам, хотя многие из них, говоря современным обыденным жаргоном, стояли на разных с ним мировоззрениях и житейских позициях. Да и сама жизнь Бориса Николаевича не предрасположена к сентиментальности.

 

Борис Николаевич Ширяев родился в Москве в 1989 году[3]. Участвовал в Белом движении, дважды был приговорен к смертной казни, во второй раз она была заменена Соловками, где он провел почти семь лет. Потом — годы скитаний по Средней Азии и Северному Кавказу, случайная работа с постоянными изгнаниями. Наконец — лагерь для перемещенных лиц в Италии, несколько раз чудом спасался от всяких неприятностей. Скончался в Италии, под Неаполем в 1958 году. Жизнь в Италии тоже была полна лишений с полуголодным существованием. Так что оснований для благодушия у Бориса Николаевича не было. Скорее вся прожитая жизнь могла вызвать чувство озлобления, жестокого отношения к людям, жестких оценок людей и событий. И начало этому могли положить Соловки. Однако этого не произошло. Во всяком случае при описании Соловецкой жизни. В чем же дело?

 

Борис Николаевич так говорит о своей роли в создании «Неугасимой лампады»: «Я не художник и не писатель. Мне не дано рождать образов в тайниках своего духа, сплетать слова в душистые цветистые венки. Я умею только видеть, слышать и копить в памяти слышанное и виденное».

 

Этими словами сказано всё. Они подтверждены всем текстом «лампады». Ее структуру, композицию, жанр, состав Борис Николаевич фактически сохранил, передал и донес до нас. Соловки 20-х годов такими, какими их видели и переживали те, кто оказался вольно или невольно участниками, причем с обеих сторон, этой трагедии или, говоря словами Б.Н. Ширяева, частью этой неугасимой лампады, в которой елей смешан с кровью. Но лампада не потухла, несмотря на то, что ее пытались потушить.

 

(Ширяев Б.Н. Неугасимая лампада. М.: Товарищество русских художников, 1991. С. 11)

Ответила ли это биографическая статья на наши вопросы? Отчасти: только объяснила, что первый смертный (а возможно, и второй) приговор Б.Н. Ширяев получил за «участие в Белом движении». Появился новый факт: смерть Б.Н. Ширяева в 1958 г. под Неаполем. Но возник и новый вопрос: как человек, которому едва хватало на еду, смог опубликовать книгу на другом континенте?

Б.Н. Ширяев, который на глазах читателя занимается самобичеванием, однако, тоже не всегда честен. Говоря о «душистых цветистых венках» слова, он использует очень тонкую и красивую метафору, он сохранил в памяти и продумал «структуру, композицию и жанр» своей книги. Так что обвинять его в отсутствии литературных дарований нет никаких причин. Кем же был этот таинственный Борис Николаевич Ширяев?

Как говорилось, все произведения Б.Н. Ширяева очень биографичны. Чтобы ответить на вопрос, что он делал в годы Великой Отечественной войны и как оказался в лагере для перемещенных лиц в Италии, откроем первую страницу его романа «Ди Пи в Италии. Записки продавца кукол»:

Я русский человек и, когда видел столь распространенную в Германии надпись «ферботен»[4], то реагировал на нее совсем не так, как немцы. Те внимательно прочитывали, что именно, кому и когда «ферботен», а у меня разом рождалось неудержимое желание как-то этот чертов «ферботен» нарушить: пролезть в запрещенную дверь, потоптаться по заповедной лужайке в Тиргартене…

 

Так было и тогда, вечером 4-го февраля 1945 года, когда я, жена и сынишка, просидев полдня в бункере Анхальтер-бангофа, забрались в вагон второго класса и увидели совсем пустое купэ[5] с наклеенной на стекле его двери длинной надписью, имевшей в конце жирное, черное «ферботен».

 

Именно поэтому, хотя в вагоне были и другие места, мы влезли в это купэ. Мы — русские люди.

 

Усевшись на диване и закинув вещи в сетки, мы дружно облегченно вздохнули. Было от чего. Из Потсдама мы выехали накануне. Там, где в недалеко прошлом мельник свободно судился с великим королем, а в недалеком будущем были осуждены на смерть «великими» наших дней сотни тысяч «избравших свободу»[6], как всегда было чинно, тихо и скучно. Бронзовые гренадеры Старого Фрица[7] непоколебимо стояли на мосту, крылья исторической мельницы столь же неподвижно маячили на сером небе, а в кафе чинно давали на хлебные талоны превкусные пирожные с сахариновым кремом.

 

Потсдам не бомбили ни разу. Вероятно, его хранили для будущего совещания[8], думалось мне потом.

 

Но от Ванзее[9] пейзаж стал резко меняться. То и дело попадались горящие дома, и на Фридрихштрассе наш пуг окончательно стал. Дальше было, очевидно, «ферботен». Мы въехали в Берлин в 8 часов вечера.

 

(Ширяев Б.Н. Ди Пи в Италии. Записки продавца кукол. Буэнос-Айрес, 1952. С. 9)

Казалось бы, обычные путевые записки. О чем говорится на этой странице? Кто ее главные действующие лица? Что, они делают? Где и когда происходит действие? Борис Николаевич Ширяев с женой и сыном пытаются доехать на поезде до Берлина из его окрестностей. Дата: 4 февраля 1945 года.

Идут последние месяцы Великой Отечественной войны. Красная армия ведет уличные бои в Будапеште, который будет освобожден почти через неделю. Война, начавшаяся как война на уничтожение русского народа и советского строя, заканчивается их победой и поражением агрессоров, их человеконенавистнической идеологии. А в это время русский человек спокойно передвигается по столице гитлеровского рейха — по Берлину, мобилизующему последние силы для борьбы!

Что же волнует главного героя? Смертельная опасность для него и семьи, исходящая от бомб и гестапо? Нет! Его и его семью — русских (как он повторил дважды) — тех самых русских, миллионы которых были убиты и замучены гитлеровцами и их пособниками — Ширяева и его семью, путешествующих среди тех самых гитлеровских служащих, волнует только «чертов “ферботен”». Надо отметить, что Ширяев находится в привычной обстановке и его документы в полном порядке: он не боится нарушать этот «ферботен» и хорошо знает легенды о правлении Фридриха II, которого называет на немецкий манер — Старый Фриц.

Волнует ли его триумф соотечественников и грядущий крах преступного гитлеровского режима? Ощущает ли он (сам прошедший через исправительно-трудовой лагерь) чужеродность и преступность этого строя, стоящего на крови и мучениях узников концлагерей, ограблении всей Европы? Чувствует ли Ширяев неудобства от пребывания в столице государства, начавшего войну на уничтожение его народа, русских? Нет! Его внимание занимают образы, оставленные правлением Фридриха Великого.

Последние месяцы гитлеровского рейха: тотальный дефицит и коллапс социальной сферы. Но Ширяева не волнуют ни будущее семьи, ни поиск пищи. Напротив, в условиях дефицита он может позволить себе менять хлебные карточки на «превкусные пирожные с сахариновым кремом». А значит, у него достаточно и даже много этих самых хлебных карточек.

Похож ли главный герой на мученика, оторванного от Родины? Нет.

Чувствует ли он эту самую «неугасимую лампаду», связь с трагичной и героической историей своего народа? Нет.

Какие эмоции он испытывает от неизбежной встречи с соотечественниками, несущими освобождение Европе и ему лично? Никаких. Он не задумывается над этим, по крайней мере, не описывает. Для него нет ужасной войны, нет мужества народа-победителя. Он не осознает, что присутствует на событиях исторической важности. Все его внимание и разум замкнуты на семье и «маленьких мещанских радостях».

Где же та самая «неугасимая лампада»? Она погасла. А сам ее автор вместо того, чтобы остаться в Берлине, бежал от соотечественников-победителей. Бежал в Италию, где сдался союзникам, был заключен в лагерь для перемещенных лиц, но так и остался на Аппенинском полуострове. Что же его гнало на запад, подальше от так искусно описанной им «неугасимой лампады»? И почему же воспоминания о его жизни в Италии вышли в Аргентине?

Всмотритесь в эту фотографию (фото 3). И сравните с первой. Крайний справа? Борис Николаевич Ширяев — капитан Русской освободительной армии генерала Власова. А как же наши вопросы? Да простит меня читатель, откроем Википедию:

Борис Николаевич Ширяев (27 октября (7 ноября) 1887 Москва, Российская империя — 17 апреля 1959 Сан-Ремо, Италия) — русский писатель «второй волны» изгнания, участник Русского апостолата в Зарубежье.

 

Борис Ширяев родился в Москве в 1887 году (по другим данным в 1889 году) в семье родовитого помещика. По окончании историко-филологического факультета Московского университета занимался педагогической деятельностью, театром. Затем учился в Геттингенском университете (Германия). Вернувшись в Россию, окончил Императорскую военную академию. Во время первой мировой войны ушёл на фронт, дослужился до звания штабс-капитана. В 1918 году вернулся в Москву и предпринял попытку пробраться в Добровольческую армию, но был задержан и приговорен большевиками к смертной казни за попытку перехода границы. За несколько часов до расстрела бежал.

 

В 1922 году — новый арест, Бутырка. Ширяева приговорили к смертной казни, которая была заменена на 10 лет ссылки в Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН). В СЛОНе наряду с каторжными работами Борис Николаевич участвовал в лагерном театре и журнале «Соловецкие острова», где в 1925—26 опубликовал повесть «1237 строк» и несколько стихотворений: «Соловки», «Диалектика сегодня», «Туркестанские стихи» и др. Ширяев собирал и записывал лагерный фольклор, который был издан отдельным сборником тиражом 2000 экз. В 1929 заключение в СЛОНе было заменено ссылкой на 3 года в Среднюю Азию, где Борис Николаевич работал журналистом. По возвращении в 1932 в Москву Ширяев был снова арестован и сослан на 3 года в слободу Россошь (Воронежская область).

 

В 1935—1942 годах жил на Северном Кавказе в Ставрополе и Черкесске. До начала Великой отечественной войны Ширяеву удавалось урывками возвращаться к преподавательской деятельности и читать лекции в провинциальных высших учебных заведениях. Накануне и в начале войны Ширяев преподавал историю русской литературы в Ставропольском педагогическом институте. Женился на своей студентке Нине Капраловой.

 

После оккупации Ставрополя германскими и румынскими войсками (3 августа 1942 года) и закрытия института Борис Ширяев возглавил редакцию газеты «Ставропольское слово», первый номер которой в объёме четырёх страниц вышел уже через неделю после прихода немцев. Она носила явный антисоветский характер, хотя немецкой цензуре в ней подвергалась только сводка новостей с фронта. Через четыре месяца газету, переименованную в «Утро Кавказа», распространяли уже по всему северокавказскому региону. Кроме издательской работы занимался помощью соотечественникам, добившись освобождения ряда военнопленных.

 

При подступе к городу советских войск Ширяев покинул Ставрополь вместе с немцами и переехал в Берлин. В мае 1943 года он посетил школу РОА в Дабендорфе (под Берлином). В этот период редактировал газету «Мелитопольский край». В июне 1943 года прибыл в Крым, где выступал на митингах и собраниях с антибольшевистскими докладами, публиковался на страницах коллаборационистской газеты «Голос Крыма». В Симферополе ему был вручен орденский знак, учреждённый Гитлером для отличившихся в борьбе с большевизмом.

 

В 1944 году провёл несколько месяцев в Белграде.

 

В конце 1944 года переехал вместе с семьёй в Северную Италию, где работал два месяца при штабе Казачьего стана, выпуская газету «Казачья земля». После вывода казаков в Австрию остался в Италии и оказался в лагере для перемещённых лиц (Капуя), жизни в котором посвящена его первая книга «Ди-Пи в Италии» (1952).

 

В Италии Ширяев активно писал прозу и литературоведческие статьи, публиковался в русских журналах «Возрождение» и «Грани». По мнению историка М. Г. Талалая именно в это время Ширяев «окончательно сформировался как писатель». Сначала как филолог он написал и опубликовал по-итальянски научный труд «Обзор современной русской литературы» (1946). Затем в Риме появился рассказ «Соловецкая заутреня» из будущей книги «Неугасимая лампада». Первые три книги Ширяева — «Ди-Пи в Италии» (1952), «Я человек русский» (1953) и «Светильники Русской Земли» (1953) вышли в Буэнос-Айресе, при содействии его единомышленника, проживающего в Аргентине монархического публициста и издателя Ивана Солоневича, брат которого, Борис Солоневич, также сидел в СЛОНе.

 

Самое известное произведение Ширяева «Неугасимая лампада», посвященное его пребыванию в лагере на Соловках, писалось с середины 1920-х и было завершено на острове Капри в 1950 году. Это документальный роман из серии рассказов о наиболее ярких событиях и встречах автора на Соловецкой каторге. «Посвящаю светлой памяти художника Михаила Васильевича Нестерова, сказавшего мне в день получения приговора: „Не бойтесь Соловков. Там Христос близко“», — написал автор в посвящении к своей «Неугасимой лампаде». Впервые роман был напечатан в 1954 году нью-йоркским издательством имени Чехова. Данный труд стал самым популярным из книг издательства и принёс автору посмертную славу.

 

Не афишируя свой переход в католичество, Ширяев написал перевод гимна Франциска Ассизского. Сборник «Религиозные мотивы в русской поэзии» стал последней книгой писателя, выпущенной католическим издательством «Жизнь с Богом» после его смерти, последовавшей 17 апреля 1959 года в Сан-Ремо.

Ответила ли эта биографическая статья на наши вопросы? Теперь мы знаем, что советская власть арестовала в 1918 г. не просто учителя, как нам доказывали два биографических предисловия, рассмотренных выше. В 1918 г. сына родовитого помещика («классово враждебного элемента») кадрового офицера Б.Н. Ширяева арестовали «большевистские власти» Москвы. Не правда ли, несколько странный маршрут в Добровольческую армию: через столицу революции? Но Москва Ширяева манила, несмотря ни на что. Даже отбыв заключение на Соловках, Ширяев опять же возвращается в Москву, где его арестовывают в третий раз.

Как видим из новой биографии Б.Н. Ширяева, на Соловках он пробыл с 1923 по 1929 годы, а затем три года жил на поселении в Средней Азии. То есть шесть лет, а не все десять, на которые его осудили. Но ни одна его биографическая статья в книге не вдается в такие подробности. Видимо, чтобы вызвать у читателя еще более глубокие сопереживания герою.

Однако его настоящая, а не «написанная» жизнь вызывает не переживания, а вопросы. Уж слишком нелогично выглядят действия советской власти в отношении Ширяева: его вначале приговаривают к расстрелу, потом — уже бежавшего — отправляют в ИТЛ, там сокращают срок пребывания и дают возможность заниматься литературной деятельностью, а после трех лет поселения даже дают возможность преподавать в Ставропольском пединституте: общаться и формировать молодежь. Ему, «социально враждебному элементу»! За какие заслуги?

Обратим наше внимание на участие Б.Н. Ширяева в лагерных театральном кружке и журнале, журналистскую работу в Средней Азии с 1929 по 1932 годы. Поэтому его слова об отсутствии литературных талантов — очередная ложь в приступе самобичевания. А литературные дарования Ширяева оказались востребованными немецко-румынскими оккупантами, на службу которым он поступил. То есть стал сотрудничать с врагами, стремившимися вырезать поголовно всех носителей «неугасимой лампады». (В отличие от советской власти, ориентировавшейся на трудовую эксплуатацию своих заключенных). Итак, Ширяев предал свой народ, поступив на службу к его врагам.

Еще раз всмотритесь в фото 3. Ширяев (крайний слева) в форме власовской Русской освободительной армии на пропагандистских курсах в Дабендорофе. Вот — что за лагерь, о котором так стыдливо умалчивали во всех его биографиях. А слева на груди у него — гитлеровский «Знак отличия для восточных народов». То есть перед нами не рядовой предатель, а тот, кто отличился в предательстве своего народа — той самой «неугасимой лампады», которая «не потухла, несмотря на то, что ее пытались потушить». Потушить пыталась и советская власть в первые свои годы, пытаясь построить безрелигиозное общество, так и немецко-фашистские оккупанты, уничтожив сам народ. Те самые оккупанты, служа которым Б.Н. Ширяев получил нагрудный знак. Тот самый Ширяев, который пишет о подвижничестве узников и преступности администрации Соловков. Только Советский Союз в 20-е — 30-е годы — это не только Соловки. Это еще и Магнитка, и движение энтузиастов, и стахановцы, и Чкалов, и Потанин, и Эйзенштейн — целый мир, который никак не был связан с лагерями. Но Ширяев помнит только Соловки и своим читателям он навязывает своим читателям чувство вечного стыда за свое прошлое.

Расцвет этой покаянной «лагерной литературы» пришёлся на первую половину 1990-х годов, сразу после падения СССР. ГУЛАГ стал центральной темой всех антисоветских (зачастую, кормившихся ранее с ее рук) элементов. Под их воздействием возникло целое музыкальное направление — шансон. И хорошо известный мем: «Ах, простите нас…», — как часто услышишь сегодня эту фразу. Только непонятно за что прощать и кого.

Люди, будьте бдительны!

_______________

[1]Какой именно мятеж имеет в виду автор, непонятно: осенью 1917 г. кронштадтцы были одной из опор большевиков, а в 1921 г. подняли мятеж против проводившейся большевиками политики военного коммунизма. Как можно называть этих матросов, вначале отрекшихся от присяги царю, а затем восставших против большевиками, «последними матросами Русского Императорского флота»?

[2]От англ. Displaced Persons — лагерь для перемещенных лиц.

[3]Очевидная опечатка, правильно: «в 1889 году».

[4]«Запрещено».

[5]Так у Б.Н. Ширяева.

[6]Очевидно, Б.Н. Ширяев имеет в виду выдачу военнослужащих 15-го казачьего кавалерийского корпуса СС и Казачьего Стана, которые в годы Великой Отечественной войны воевали на стороне германских войск, а также беженцев, ушедших с немцами с Дона, Терека и Кубани. Но в таком случае автор ошибается: решение о выдаче СССР всех перемещенных лиц (куда англо-американские союзники включили и значительную часть белоэмигрантов) было принято на Ялтинской конференции «большой тройки».

[7]Прозвище, данное немцами прусскому королю Фридриху II Великому.

[8]Видимо, имеется в виду Потсдамская конференция лидеров Антигитлеровской коалиции (17 июля — 2 августа 1945 г.).

[9]Пригород Берлина, где 20 января 1942 г. состоялось совещание представителей различных ведомств гитлеровской Германии, в результате которого был принят протокол об «окончательном разрешении еврейского вопроса», то есть разнарядка на убийство евреев в разных странах.

Дмитрий Суржик


Редакция «Брянских новостей» оставляет за собой право удалять комментарии, нарушающие законодательство РФ. Запрещены высказывания, содержащие разжигание этнической и религиозной вражды, призывы к насилию, призывы к свержению конституционного строя, оскорбления конкретных лиц или любых групп граждан. Также удаляются комментарии, которые не удовлетворяют общепринятым нормам морали, преследуют рекламные цели, провоцируют пользователей на неконструктивный диалог, не относятся к комментируемой информации, оскорбляют авторов комментируемого материала, содержат ненормативную лексику. Редакция не несёт ответственности за мнения, высказанные в комментариях читателей. Комментарии на сайте «Брянские новости» публикуются без премодерации.

Комментарии для сайта Cackle
Стало известно, что линия нового НАТО пройдет по брянской границе

12 февраля 2025, Среда, 21:22

Стало известно, что линия нового НАТО пройдет по брянской границе

Линия нового НАТО, которое намерены создать на Украине, пройдет по брянской границе. Это следует из сумасбродного заявления гражданина Зеленского

Патриотические скрепы России

12 февраля 2025, Среда, 14:59

Патриотические скрепы России

В настоящее время в российском обществе остро стоит дефицит духовных скреп. Это не значит, что их нет. Они есть как результат тысячелетней культуры православной веры

В Брянскую область возвращается советская школа: какой она будет?

12 февраля 2025, Среда, 14:53

В Брянскую область возвращается советская школа: какой она будет?

Поголовное предательство девяностых годов «политкорректные» газеты назвали «ошибками». Уже одно это свидетельствует, что враги России удачно изменили сознание ее жителей

Брянцы научились виртуозно создавать сложности из пустяков

12 февраля 2025, Среда, 06:01

Брянцы научились виртуозно создавать сложности из пустяков

Общественное сознание жителей Брянской области взяло новую высоту. Теперь сложности уверенно научились создавать даже из пустяков

Бандеровцы приготовили ножи, чтобы отрезать Брянщину

10 февраля 2025, Понедельник, 21:03

Бандеровцы приготовили ножи, чтобы отрезать Брянщину

На так называемых «Бандеровских чтениях» в Киеве одержимая публика вновь бесновалась вокруг идеи развала России