Брянская полиция и сайт объявили ворами всех, кто нашел утерянную вещь

Брянская полиция и желтый сайт вступили в союз, чтобы объявить ворами всех, кто нашел утерянные вещи.

Поводом для спора послужило сообщение УМВД о том, что предъявлено обвинение жителю Брянска, «который присвоил себе найденный в парке аппарат». От местного жителя поступило заявление о том, что у него при неизвестных обстоятельствах пропал мобильный телефон стоимостью около 9000 рублей. Выяснилось, что он забыл свой мобильник на скамье в одном из городских скверов. Нашел телефон 38-летний житель Бежицкого района. Ему предъявили обвинение по части 2 статьи 158 Уголовного кодекса «Кража».

Далее УМВД указывает: «Полиция напоминает: присвоение чужих вещей действующее законодательство приравнивает к краже вне зависимости от того, при каких обстоятельствах вещи были найдены». 

Такое толкование, особенно слова «независимо от того, при каких обстоятельства вещи были найдены», вызвало возражения юриста Евгения Егорова. Он высказал свое мнение «Брянским новостям»:

– Брянские полицейские в данном случае с телефоном пытаются за неисполнение гражданского законодательства наказать человека по строгости уголовного закона, что недопустимо.

Полиция, однако, не согласилась с такой трактовкой. Через желтый сайт она дала свое толкование дела, сославшись на решение Верховного суда по схожему делу: женщина нашла телефон в холле поликлиники, ее осудили по статье «Кража».

Однако есть принципиальное различие в делах. В одном случае телефон был забыт в поликлинике, в другом – «пропал при неизвестных обстоятельствах». Кроме того, неясен вопрос и с идентификацией.

Юрист Валерия Авер прокомментировала решение Верховного суда так:

«Не влечет уголовной ответственности только присвоение находки, то есть потерянной вещи. У потерянной вещи с юридической точки зрения есть два признака. Первый: она находится в неизвестном хозяину месте. Второй: у нее нет идентификационных признаков. Поэтому нож или котелок, потерянные кем-то в лесу, станут находкой. Но если на проселочной дороге вы увидите оставленный кем-то автомобиль, это не может считаться находкой. У автомобиля есть идентификационные признаки. Его принадлежность легко устанавливается».

Однако в брянской истории непонятно, была ли у мужчины, нашедшего телефон, возможность выяснить, кому принадлежит телефон, если в нем, например изъяли сим-карту. И если такой возможности не было, то вещь следовало считать потерянной, а не похищенной.

Кроме того, суды до сих пор спорят между собой в попытках разрешить сложную задачу: приравнивать ли находку к краже? Верховный суд высказал свое мнение, но это не означает, что люди, которые там заседают, нашли истину. Потому встречаются и противоположные выводы людей в таких же мантиях.

Например, суд Ямало-Ненецкого автономного округа отменил приговор и кассационное определение суда первой инстанции на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в действиях лица состава преступления.  Речь шла о том, что гражданин С. вечером на улице встретил свою знакомую, которая попросила его помочь найти утерянный ей телефон. Сразу телефон не нашли, однако позже С. обнаружил его и присвоил, в связи с чем был осужден по ч. 1 ст. 158 УК РФ. Однако cуд вышестоящей инстанции указал, что «При таких обстоятельствах следует сделать вывод о том, что в действиях осужденного С. отсутствует такой обязательный признак состава преступления как «изъятие чужого имущества». 

– Автоматически превращать человека, нашедшего вещь, в вора, могут только наследники НКВД и их союзники из числа желтой прессы, – прокомментировал спор Евгении Егоров. – В действительности здесь много нюансов, которые нужно исследовать, понимая главное: между вором и человеком, который нашел вещь, но не стал искать ее хозяина, – дистанция огромного размера. Иначе можно полстраны пересажать.

Фото: «Брянские новости»