Подземный город под Брянском стал свидетельством российской драмы

Секретный город в Брянском районе, как утверждают военные, строили под землей около 12 лет. В 450 помещениях могли одновременно находиться сотни человек в военной форме. Однако 1 мая 1998 года на этом городе поставили крест. Теперь он стал напоминанием того, из какой трясины вырвалась страна.

Как в рассказе про честное слово: больше двадцати лет прошло, но бдительные меркульевские пенсионерки начеку − уже забытые секреты не выдают до сих пор.

− Здесь у вас военный городок?

− Может быть.

− А где находится командный пункт ПВО?

− Не знаю.

Дамы почтенного возраста, которые прекрасно знают, где расположен подземный город, построенный военным и уже основательно разрушенный, секреты не раскрывают до сих пор. Всякий чужак в поселке для них подозрителен. Что вынюхивает?

Прапорщик нещадно ругается, доказывается, что сочно выражаться можно и без мата. Он пришел служить в Меркульево, когда Горбачев объявил перестройку. Военные воспринимали ее как одностороннее разоружение.

− Тут человек 400 находились. Хотели строить в военном городке еще шесть домов, там уже экран светился − мы видели, где натовские самолеты летят. Не хватило духа, решимости и смелости. Все развалили.

По словам прапорщика, в Меркульеве должны были служить полторы тысячи человек. В том самом подземном городе − командном пункте войск ПВО, куда стекалась вся информация.

− Два полка летных было. Командование сидело возле Кургана Бессмертия в Брянске, но сюда, в Меркульево, приезжали по шесть − восемь генералов, когда учения проходили. Серьезная контора была, но в одночасье все пропало. Если бы командный пункт не строили, на эти деньги можно было бы возвести несколько многоэтажных домов в городе. Двенадцать лет лили бетон в три смены! Таких нет нигде, но два похожих командных пункта были. В Прибалтике разграбили, а один на Украине законсервирован. А у нас тоже разграблен. И бездарно, и тупо, и глупо.

Борис Ельцин приказал уничтожить третье кольцо ПВО. Командный пункт в Меркульеве оказался лишним. Собственно, их два. Малый расположен в лесу на подъезде к поселку. Он производит странное впечатление бетонной и кирпичной разрухой зданий, назначение которых непосвященный человек не поймет. Полуразваленные входы ведут в подземные пещеры, куда иногда спускаются искатели приключений. Такие путешествия опасны. В подобных пещерах можно не только заблудиться. В них иногда скапливаются отравляющие газы, что невозможно сразу обнаружить, не имея приборов. Но сейчас у незваных гостей задача проще. Стоит «Нива», хозяев ее не видно и не слышно. Они даже не откликаются, хотя вроде бы должны отозваться, потому что слышимость здесь хорошая.

Это обычные мародеры, которые вывозят то, что еще не смогли вывезти за годы разграбления и страны, и военных объектов.

Большой командный пункт расположен в нескольких сотнях метров. Он возвышается над полем, а с одной стороны его прикрывают строения бывшей военной части.

Это сооружение ушло на три этажа вглубь. Судя по всему, его не только строили, но и проектировали несколько лет, потому что нужно было продумать все детали − расположение помещение и ходы, связь, вентиляцию, размещение электронного оборудования и так далее. Сейчас в эти бетонные пещеры отчаянные люди пытаются попасть через вентиляционную шахту. Тот, кто имеет представление об опасности подобных путешествий, готовится к ним очень серьезно, но есть те, кто лезет наобум. Возвращаются изрезанными арматурой, продрогшими, напуганными. И уже не видят никакой романтики в блуждании по кольцевой системе помещений. При этом утверждают, что в подземелье время приостанавливается, а запустение приобретает мистическую окраску. Лучи фонариков выхватывают фрагменты мрачных стен, усеянного кусками бетона и мусором полы, технологические отверстия, куда можно провалиться. Иногда встречаются надписи на стенах − простые и наполненные загадочным смыслом. Впрочем, в этой тьме не нужно утруждать себя в мистических потугах, потому что здесь все выглядит загадочно.

Во время строительства сюда опустили вагоны металла − трубы, оборудование, кабель и прочее. Потом начались годы большого мародерства. Срезали все, что можно было срезать. Подземный цех работал сутками напролет.

Прапорщик рассказывает:

− Приказ о сокращении корпуса мы получили 1 мая 1998 года. Командный пункт начали грабить. Тут и милиция охраняла, и частные фирмы. Добытчиков ничего не останавливало. Их опускали на веревках, и они резали металл день и ночь. Мародеры обычные. Милиция пройдет, свою долю мешков с медью заберут − и грабь дальше. По шесть − семь бригад. Они там и жили, им только харчи приносили. Бывало, ловили их охранники, забирали инструмент, резаки. Ночью милиция приезжала сюда, а толку?

С уничтожением этого военного объекта юго-западную границу страны оголили. Лишь в последние годы ее начали укреплять, исправляя опасные ошибки.

Прапорщик сокрушается:

− Ну как так? В 1949 году еще начали строить поселок. Сколько труда вложили!

Поселок и сейчас выглядит неплохо. Правда, офицеры уже давно разъехались, а квартиры стоят очень дешево, что сразу указывает на недостатки Меркульева. Основной − нет работы. Те, у кого есть машины, ездят в Брянск или работают в холдинге «Охотно». Пенсионеры, впрочем, довольны: воздух чистый, в городке тихо, народ мирный. Открылось даже производство зефира, что очень радует местных жителей. Мечтают о том, чтобы и впредь создавались такие цеха.

Прапорщик, который по его словам, всегда говорил правду и дрался за армию и порядок, теперь немного успокоился:

− Тогда мы пережили не дикий капитализм, а дикий маразм. Сколько уже издевались над русским человеком! Молодежь не знает тех времен. Трудно нынче? Трудно. Но все ж мы выплыли на чистую воду. Теперь хотя бы ясно, куда и с кем идти…