Брянские цыгане: чужие свои

Они – уникальный этнос. Веками живут среди других народов, сохраняя при этом свои законы и обычаи, привычки в быту, стиль одежды. Они везде и нигде. Фактически цыгане составляют государство в государствах, причудливую конфедерацию кланов и племен. Причем государство без границ. В мегаполисах их присутствие почти не ощущается.  А вот в меньших по размеру городах они бывают на виду. 

В Брянске цыгане составляют неотъемлемую часть городского пейзажа. Ими заселены многие окраины и пригороды.  Их можно встретить на рынках, на вокзалах, в общественном транспорте. Их запряженные  лошадьми брички раскатывают по городу в поисках металлолома, иногда и по центральным улицам, несмотря  на обилие знаков, запрещающих проезд гужевого транспорта. А как с такими нарушителями бороться? Номера ведь с телеги не снимешь. На штрафстоянку вместе с лошадью не отправишь.

О них чаще  говорят плохо. Или ни говорят ничего. Николай Дашунин, исполняющий обязанности главы администрации Володарского района Брянска, в прошлом много лет руководил поселком Большое Полпино, где проживает немало цыган.  В комментариях своих Николай Петрович был крайне сдержан. Сказал лишь, что одна из основных проблем, с которой ему ныне приходится сталкиваться  –  самовольный захват и застройка земельных участков выходцами данного народа. Здесь тоже ощущается беспредельная  цыганская вольница.  

Старший участковый уполномоченный майор полиции Игнатий Кандалинцев, в чье ведение Большое Полпино входит,  давать комментарии, без санкций областного УМВД  вообще  отказался наотрез.

Граждане, не обремененные официальными полномочиями, о цыганах отзываются иногда иронично, иногда раздраженно, иногда очень резко. Например, один из жителей того же Большого Полпино похвалой помянул бывшего губернатора Орловской области Егора Строева, который будто бы раз и навсегда решил цыганский вопрос, выселив бывших кочевников за пределы своего региона. Симпатии к цыганам выказывают лишь те, кто знаком с ними более-менее близко. А основная масса населения  этот народ  лишь терпит. При том, что те − российские граждане. Хотя по крови и обычаям чужие, но – свои. 

«Королевские дети» 

Большое Полпино – поселок уютный и по-своему колоритный. Валерий Михай − глава одной из общин полпинских цыган. Он тот, кого принято называть «бароном». Хотя Валерий Михайлович не слишком жалует данный титул – по причинам, которые указаны будут ниже. Предпочитает именовать себя «бригадиром». 

Родился Михай в Саратове, в 1961 году переехал с семьей в Брянскую область. Сначала жил в поселке Тимоновка, проучился  несколько лет в школе, потом женился, стал работать – лудил вместе с отцом металлические изделия, ремонтировал технику в колхозах и совхозах. Обосновался в Большом Полпино, где и живет до сих пор. Когда-то под началом «барона-бригадира» была сотня цыганских семейств. Сейчас осталось тридцать, остальные поразъехались, большей частью из-за боязни чернобыльской радиации. Племя, к которому принадлежат Михаи – молдавская, бессарабская ветвь цыган. Та самая, которую воспел когда-то Пушкин. К другим цыганам, проживающим в Полпино, сородичи Валерия Михайловича имеют отношение «постольку-поскольку».  «У нас даже языки разные – как у русских и украинцев». Именно те, соседские цыгане – «лошадники», что украшают своими повозками городские дороги. А «молдаване» традиционно занимались работой по металлу. Еще в Брянске, говорят, есть цыгане – мусульмане, которые не едят свинину и не пьют вина. Тогда как клан Михая- люди православные. Они регулярно ходят в церковь и  строго соблюдают посты. 

К своим родственникам Валерий Михайлович причисляет многих знаменитых выходцев из Бессарабии: артистов Светлану Тома и Михаила Волонтира, героев гражданской войны Сергея Лазо и Григория Котовского. И даже бывшего короля Румынии  Михая. «Он писал нам: «Вы – мои дети». Звал к себе в Америку. Но зачем в Америку нам ехать? Мы – россияне. Здесь наш дом». 

Музыкальные самоучки 

Дом «барона» выглядит скромно, но внутри он просторен,  в нем несколько комнат, аккуратно прибранных и со вкусом обставленных. В кухне зажжен сложенный из кирпича камин. Живет Валерий Михайлович со своей супругой. Большинство детей – в других городах. Иногда навещают внуки. 

Получают ли цыганские дети образование? Лишь самое минимальное. В том, что дети перестали ходить в школу, Михай упрекает бывшего полпинского главу, Николая Дашунина. «До школы далеко, я просил, чтобы нам  выделили маршрутку. Он вроде обещал, но не выполнил». Однако  «барон» с благодарностью вспоминает  учительницу школы № 49  Татьяну Викторовну. «Она наших детей писать научила. И даже немецкому языку». 

Родственники, проживающие  в других городах, также не получили высшего образования. И даже среднего. Довольствовались тремя, или, как сам Михай, четырьмя классами. «Но у нас многие хорошо знают компьютер и интернет». Это оттого, считает Валерий Михайлович, что цыгане все схватывают налету. Особенно это касается музыкальных навыков. Рядом с камином стоит пианино. Почти все цыгане из окружения Михая быстро и  успешно освоили этот инструмент. А также – гитару, некоторые – скрипку. 

Все же кажется, что претензии «барона» к экс-главе не вполне обоснованы. Отдаленность школы не мешает другим детям ее посещать. Причина, вероятно, кроется в другом. Едва получив начальное образование, цыган (или цыганка) должны начинать семейную жизнь. 

Дважды «пра»

Представив свою внучку, симпатичную девочку лет 10-11, Валерий Михайлович с некоторой гордостью сообщил: «Уже сосватана» . В 14 лет ей предстоит выйти замуж. 

Четырнадцать – обычный брачный возраст для цыган, во всяком случае, для молдавских. Сам Михай в эти годы женился. Когда было пятнадцать, на свет появился его первенец. Сейчас старший, сорокачетырехлетний сын готовится стать уже прадедом. Соответственно, Валерий Михайлович, в свои неполные шестьдесят – прапрадедом.  Учитывая бодрый вид «барона», и такие брачные обычаи его народа, можно предположить, что к дедовскому званию он при жизни может присовокупить и третью, а то и четвертую приставку «пра». Всего же у Михая два сына и три дочери. Точное количество внуков он назвать затруднился. Где-то около тридцати. Есть, соответственно, и правнуки. 

Невесту обычно выбирают в другом городе. «Услышим, что где-то есть хорошая девочка, посылаем туда сватов». Если удается сговориться, за невесту вносится «калым» − деньгами, золотом, ценными вещами. Заплатить – дело чести, а отказаться от калыма − значит оскорбить будущих родственников. Никаких знакомств, никаких ухаживаний. Впервые молодожены друг с другом встречаются на собственной свадьбе. 

Сам Валерий Михайлович столь ранних браков не одобряет. Но что поделаешь – таковы цыганские законы… С другой стороны, начав семейную жизнь, покрыв голову платком (для замужних это обязательно), юная  цыганка гулять не станет. «Да и созревают у нас, «черных народов», дети рано. В тринадцать – четырнадцать она выглядит, как в восемнадцать». 

Цыганский суд

Законы своего народа Михай почитает и, как  глава общины, должен выступать в качестве их блюстителя. Местные тяжбы и мелкие проступки разбирает сам  единолично. В более серьезных случаях собираются уважаемые люди молдавско-цыганского племени из разных городов. Скандалы иногда случаются крупные. «Бывает, девочек крадут». Это делают те, кто из жадности или по крайней бедности не желает внести положенный «калым». Меры к нарушителю могут применяться самые строгие – вплоть до изгнания из «табора». Это едва ли не равносильно смерти. Изгой лишается поддержки общины. Отторгнутый своим народом, он вряд ли будет принят другим. 

Уже упоминалось, что Михай недолюбливает свой «цыганский титул». Слово «барон» у многих ассоциируется с наркобаронами. То, что некоторые цыгане промышляют сбытом зелья, ни для кого не секрет. Одна такая семья появилась и во «владениях» Михая. «У нас денег сейчас мало, а они что-то богато стали жить. Ну, я и велел внукам, чтоб проследили за ними». Выяснилось, что источник доходов «новых цыган» − торговля наркотиками. 

«Мы вызвали их на цыганский суд. Потребовали, чтобы они прекратили это дело». Наркодилеры увещеваниям не вняли. Тогда руководители общины обратились в полицию. Которая, по словам Валерия Михайловича, не смогла помочь. «Ну, мы их  зимой и выгнали». Какие «аргументы» применялись при выселении – Михай уточнять не стал. Вероятно, весьма серьезные. 

«Бывали дни веселые»

Валерий Михай из тех, кто с ностальгией вспоминает советское прошлое. «Тогда можно было пожаловаться и принимались меры. Сейчас этого нет».

В 1987 Михай со своими цыганами организовали кооператив, занимавшийся работой по металлу.  Просуществовало предприятие около десяти лет. И зачастую процветало. Немало денег в виде налогов вносилось в городской бюджет, оказывалась благотворительная помощь. Сложились прекрасные отношения с тогдашним руководством Володарского района. Валерий Михайлович рассказал, что однажды ему довелось исполнять обязанности инкассатора. У банка не оказалось на тот момент автомобиля, попросили перевезти крупную сумму денег. «А я «Волгу» купил, когда такие машины мало у кого были». 

Хорошие времена кончились. Заказчики понемногу исчезли. «Колхозы развалились, металл стал дорогим. А корыта − кому они сейчас нужны?».

Пришлось искать новые источники средств  к существованию. Это оказалось нелегко. «На работу нас брать не хотят. Потому что мы – цыгане». Осталось  пробавляться случайными заработками. Где-то крышу перекрыть,  где-то ограду поставить, или перекопать дачный участок. Трудились у местных предпринимателей, производивших памятники, иные «ритуальные» товары. Друг другом были довольны, но работодателям пришлось сократить персонал. Но и сейчас приглашают – когда надо помочь разгружать машины. 

На нынешнюю власть Михай совершенно не надеется, хотя на выборы ходит регулярно. Только депутатов не чтит. «Обещают они помногу. А вот делать – почти ничего не делают». Наверное, в этом плане «цыганский барон» имеет достаточно много единомышленников не только среди своего народа.

Цифра

Согласно проходившим переписям, цыгане едва ли не единственный народ на территории Брянской области, численность которого увеличивается, несмотря ни на какие невзгоды и передряги. В 1979 году  брянских цыган насчитывалось 1,9 тысячи, в 1989 году – 2,9 тысячи, в 2010 году – уже 3,8 тысячи.

Фото: Александр Горох, «Брянские новости»