Противостояние на судебном процессе Добржанской обостряется

Сегодня в начале десятого около задания Фокинского суда собралось больше обычного журналистов с телекамерами и пишущей братии. Почему-то коллеги-москвичи решили, что именно 28 марта вынесут приговор по делу Ирины Добржанской.

Семь телекамер, которыми были вооружены многочисленные журналисты, делали коридор суда как будто еще теснее. Напряжение репортеров росло сообразно движению стрелки, приближавшейся к 10 часам − времени начала заседания. Московские телеканалы, приехавшие снять вынесение приговора, разумеется, мечтали попасть в зал суда, используя свою профессиональную напористость, которая иногда смахивала на нахальство. Приставы сдерживали натиск журналистов. Они объявили, что председательствующий Василий Бочаров не давал еще согласия на пропуск журналистов.

В начале одиннадцатого пригласили в зал некоторую часть корреспондентов. Но не все жаждущие попали в зал, так как он действительно мал и не может вместить всех желающих. Но представители двух телекомпаний, информационного агентства, «Брянской автомобильной газеты» и «Брянского рабочего» смогли стать свидетелями очередного заседания суда. Видео- и фотосъемки были запрещены, равно как и запись на диктофон.

Зал уже заполнился, клетка для обвиняемых пустовала, хотя, вероятно, ее вид поначалу был не слишком приятен для молодой автомобилистки. Ирина Добржанская сидела в зале около своих адвокатов и их помощников. Они выглядели довольно мощной командой, чувствовалось, что обычным этот процесс не считают. Одновременно «дипломатическая миссия» невольно выдавала шаткость позиции обвиняемой, которой потребовалась мощная защита.

В начале заседания заслушали столичного адвоката Рубцова, который сказал, что на действия подсудимой наложены ограничения, это касается отправки и получения почты, поэтому от ее имени он отправит заявление. И зачитал текст, в котором содержатся фразы о нарушении предварительного следствия. Были даже слова о «коррупционной составляющей». Судья Василий Бочаров сказал, что закон устанавливает ограничения для обвиняемой, потому адвокат может отправить заявление от своего имени, но не от имени Добржанской. Почему-то столичные адвокаты не знают этого элементарного требования закона.

Стоит сказать, как ведет процесс судья, к которому, как мы уже говорили, успела высказать свои претензии разгневанная предыдущими удалениями из зала Ольга Добржанская. На нем сейчас огромный психологический груз, потому можно было предположить, что это как-то отразится и на его манере вести процесс. Однако Василий Бочаров показывает отменную выдержку, он не позволяет уводить судебное расследование в сторону, задает четкие вопросы, отметает никчемные заявления.

Затем заслушали ходатайство Рубцова об отмене экспертизы в связи с якобы многочисленными нарушениями при ее проведении. А также в связи с тем, что сама обвиняемая была лишена возможности ознакомиться с данными исследования. Рубцов требовал исключить и результаты экспертизы, и протокол следственного эксперимента. Сторона обвинения заявила, что от Добржанской не поступало такое ходатайство, а эксперт был допрошен в суде, где все подробно разъяснялось, и тогда не поступило никаких вопросов от автомобилистки. На тот момент она заявила, что отказывается говорить. К следственному эксперименту ее не обязаны были привлекать.

Прокурор просила отклонить ходатайство адвокатов. Но снова и снова они говорили о «ненадлежащей экспертизе». Утверждения Рубцова о том, что обстановка была не полностью воссоздана, а Ирина Добржанская не могла видеть знаки пешеходного перехода, но непременно заметила бы знаки на разделительной полосе, если бы они стояли, прокурор Галина Цыганок опровергла. Она просила приобщить к делу ответ на запрос о габаритах автобуса и троллейбуса, которые якобы помешали водителю увидеть имеющиеся знаки. Знак находится на высоте пяти метров от асфальта, высота же автобуса − 3 метра, а троллейбуса − 3,25. То есть 1,5 − 2 метра запаса высоты позволяли Добржанской − даже с учетом угла зрения − видеть знак пешеходного перехода. Кстати, перепроверить это заключение может любой сомневающийся, о чем сказал Игорь Сиваков. Во время эксперимента было установлено, что знак различим на расстоянии трехсот метров.

Аргумент прокурора оказался очень сильным – против геометрии возражать трудно. Суд согласился приобщить к делу справку прокурора и отклонил очередное ходатайство Рубцова.

Следующее заявление обвиняемой стороны произносилось тихо, но было по сути оглушительным. Адвокат сказал, что технической возможности избежать столкновения у водителя Пассата не было. Сама Ирина Добржанская заявила адвокатам, что одна из причин наезда − невозможность быстро остановить машину на бороздах, появившихся после того, как по асфальту прошлись фрезой дорожники. Адвокат стал приводить расчеты своего независимого эксперта, называл длину следов торможения и время оттормаживания. Он снова утверждал, что у обвиняемой не было возможности увидеть знаки, но прямого ответа на прозвучавший «геометрический» довод прокурора не последовало. Адвокат просил назначить повторную экспертизу в Орле, Москве, в министерстве юстиции. Однако Бочаров сказал, что протокол ознакомления с экспертизой Добржанская подписала еще 23 октября. Кроме того, от нее в ту пору было принято заявление, в котором она ссылается на плохое самочувствие и не хочет «лишний раз вспоминать о трагедии».

Итак, эксперты установили причинную связь между нарушением ПДД и наездом на Соню и Анну Сиваковых. Добржанской были предоставлены все права с момента признания ее обвиняемой, сказал Бочаров. То есть никто не затыкал рот, не связывал по рукам и ногам. Адвокат Сиваковых просил отклонить ходатайство московской группы защитников о повторной экспертизе. Прокурор поддержала его, приводя еще один серьезный довод: оказывается, свидетель, ехавший за Добржанской, видел пешеходов.

− Ваше заведомо ложное заявление о невидимых знаках опровергнуто, − сказала представитель прокуратуры. − Знаки были видны, это доказано следственным экспериментом. Ссылка адвокатов на пособие некого Боровского, которое было применено при проведении вашей экспертизы, недопустима. При проведении экспертизы, которая предоставлена суду, применялось методическое пособие, утвержденное авторитетным научно-исследовательским институтом. Нет оснований не доверять документу. Доказано, что после начала тормозного пути тормоза были снова отпущены.

Прокурор сказала, что еще и потому не может быть приобщена к делу экспертиза защиты Добржанской, что эксперту Ломакову не предоставлялись материалы уголовного дела, он с ними не знакомился и не имеет права на заключения. Кстати, это обстоятельство очень сильно бьет по репутации людей, которые, по их утверждению, приехали искать в Брянске истину. Они прекрасно знают, что «теоретические изыскания», не основанные на материалах уголовного дела, можно отнести лишь к жанру свободного творчества, но тем не менее на всех углах и перед камерами многих телеканалов выдают его за серьезный документ, не упуская возможности при этом унизить эксперта, на исследование которого опирается суд.

Бочаров согласился с прокурором и не стал приобщать «независимую экспертизу» к делу. Защита Добржанской тут же обвинила судью в том, что он не обеспечивает состязательности сторон. Была произнесена целая речь по этому поводу. По сути, московско-брянская группа поддержки, приехав защищать обвиняемую, пошла по пути Ольги Добржанской, тоже склонилась к ее методу. Вряд ли он будет полезен этой стороне.

Помощник московского адвоката сидел рядом с Ириной Добржанской, переговариваясь с ней и беспрестанно заглядывал в планшетник. Время от время передавал адвокату какие-то бумаги, пока наконец судья не остановил его замечанием: «Это делается только с разрешения председательствующего».

Ольга Добржанская в отличие от прошлых заседаний вела себя сдержанно, чувствуя поддержку московских единомышленников. Они, как истинные защитники, пытались вывести свою теорему невиновности Ирины и возвести в квадрат вину властей, дорожников, гаишников, экспертов, прокуроров, судьи, наконец. Зачитываемые ими документы, предписания ГИБДД о травматизме на дорогах Брянска должны были, по их мнению, снять вину с владелицы Пассата, под колесами которого погибла Соня Сивакова. Из речей адвокатов вытекало, что гибель детей была неизбежностью, а коли так, то обвиняемую надо простить, но начинать уже сегодня бороться за обустроенные дороги. Но высказывались и противоположные мнения: при таких дорогах водитель должен быть внимательнее и аккуратнее вдвойне.

Наконец-то пресса услышала и характеристики обвиняемой, данные ее учителями и работодателями. Они, если двумя словами, рисуют ангела. Мы узнали, что Ирина Добржанская была учащейся училища № 19 с 2006 по 2009 год. Добрая и отзывчивая, она, оказывается, положительно относилась к критике в свой адрес. Училась с желанием. Никогда не выходит из себя. Сохраняла оптимизм. С 1.12.08 по 31.08.09 работала в детском саду «Радуга». Уравновешенная. Обладательница высоких моральных качеств. С 1.09.09 по 2011 год постигала бухгалтерские азы в техникуме. Была ведущей концертных программ, участницей «Кросса нации», «Недели добра», за что имела благодарности от администрации техникума.

12 сентября была принята на работу в брянский филиал Московского индустриального банка консультантом 2 категории. Со стороны клиентов нареканий не было. Дисциплинированный сотрудник… Напомним, что трагедия произошла 7 октября, то есть банкиры успели за три недели съесть пуд соли с новой сотрудницей.

Потерпевшие не могли понять, как человек с такими качествами смог превратиться в нарушителя ПДД за короткое время своего водительского стажа. Затребованные прокурором документы говорят о том, что судимости у Добржанской нет, но она привлекалась к административной ответственности − в январе, дважды − в сентябре и накануне трагедии − 1 октября. Итак три из всех нарушений ПДД были зафиксированы накануне трагедии, что несколько портит ангельские характеристики. Может, поторопилась уверовать в свои водительские таланты? Может, излишне доверилась чей-то похвале? Кстати, БАГ уже однажды писала об исследовании психологов: именно к году водительского стажа у многих просыпаются лихаческие качества, которые нужно обуздать, потому что чрезмерная самоуверенность может закончиться трагедией. Сейчас адвокаты пытаются обосновать свою дорожную теорему, сделав уклон на связь культуры вождения и состояния дорог, но пока не преуспели в этом.

Поделимся одним наблюдением. Когда Рубцов зачитывал предписания ГИБДД, касавшиеся состояния дорог в городе, Ирина Добржанская… улыбнулась. Может быть, своим мыслям, а может быть, тому, что наконец-то озвучен виновник трагедии − дорожное полотно. До того она сидела на первом ряду отрешенной, укрыв лицо свисающими волосами. Одета была в черную кофту с ажурной вязкой на спине. За все заседание произнесла одну фразу: «Я поддерживаю своих адвокатов».

После двухчасового заседания, прения, к которым защита обвиняемой оказалась опять не готова, были отложены на 2 апреля. Напомним, что 3 апреля заканчивается срок содержания Ирины Добржанской под домашним арестом.

Журналисты, не попавшие на процесс, ждали каких-то комментариев от участников заседания. На протяжении уже почти шести месяцев Сиваковы не проявляют никакой мстительности, они говорят лишь о необходимости справедливого приговора. Именно поэтому так лаконичны в суде. Именно поэтому не стоят перед телекамерами и не требуют ока за око. Но вид Игоря Сивакова говорит сам за себя – он испытывает огромное напряжение, в котором нельзя не заметить скорби о погибшей на дороге Соне, о покалеченной жене Анне.

− Суд должен разобраться во всем, найти виновных. Мы ждем, − сказал он корреспонденту БАГ.

Защита и мать Добржанской перед камерами всех телекомпаний говорили охотно и много. Адвокат старался убедить не попавших на суд журналистов в необъективности суда, приводя результаты своей «независимой экспертизы». Руководитель «Московского центра борьбы с пробками» Александр Шумский ссылался на состояние дороги, вычленяя вину власти. Столичные гости сказали, что собираются пригласить на суд уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова:

− Потому, что погиб ребенок, и потому, что Ирина Добржанская сама еще вчера была ребенком.

Хорошо, что этой фразы не слышал Игорь Сиваков…

Напряжение на суде и вне его стен растет.

Фото БАГ:

− перед началом суда здание уже облепили машины телевизионщиков

− московская группа защитников Добржанской активно обсуждала свою тактику и в судебном предбаннике, и на улице

− этот портфель содержал таинственную экспертизу

Еще по теме:

Загадка Добржанской: все водители поняли, что перед ними переход. Кроме нее

У Добржанской 3 апреля завершается срок домашнего ареста

Ольга Добржанская обвинила «толпу»

Игорь Сиваков: «Девочка не хочет отвечать за свои проступки»

Ольгу Добржанскую снова удалили. Обвиняемая встретилась с Анной Сиваковой?

Заседание суда по делу Добржанской отменили

Следствие: экспертиза скорости Добржанской объективна

Суд над Добржанской отложен до 3 февраля

Игорь Сиваков: «На суде я видел глаза Добржанской…»

Добржанская: открытый закрытый суд

Игорь Сиваков: «Добржанская предлагала мне сделать суд закрытым…»

Процесс Добржанской: журналистов провели трижды. Видео

Похоже, Ирину Добржанскую оправдают…

Суд над Ириной Добржанской будет закрытым

Дело Ирины Добржанской будет рассматривать судья Василий Бочаров

Следствие: Добржанская ехала со скоростью не менее 72 километров в час

Сестра Сони Сиваковой родилась в день ее гибели

Суд над Ириной Добржанской начнется в январе

Трагедия с ложными последствиями